Death of a Hero.

[Kasumi Yami]

Death of a Hero.

Автор: Kasumi Yami.
Фэндом: Народные сказки, предания, легенды и т.д., Исторические события .
Персонажи: Диармайд, Король Артур, Орлеанская дева, Жиль Де Рэ, Робин Гуд.
Рейтинг: R
Жанры: Ангст, Драма, Фэнтези, Философия, Даркфик, Songfic .
Предупреждения: Смерть персонажей.
Размер: Драббл, 3 страницы.
Кол-во частей: 1
Статус: закончен .
Описание:
Забвение ждет за скорым поворотом и богов, и героев, и дьяволов, перед ликом смерти все стоят в ряд, как равные, лишь она станет освобождением от неподъемного бремени оков, идеальной и ничем не ограниченной свободой.
Публикация на других ресурсах:
Согласовать со мной.
Примечания автора:
Навеяно трагическими концовками сериалов «Мерлин», «Робин Гуд», а так же аниме Fate/Zero. Крайне депрессивный взгляд на жизнь, людей и мир в целом, в духе: «everybody dies» и «ты когда-нибудь думал, что сможешь изменить мир? Мир изменит тебя, он тебя сломает». Существует множество вариаций на тему того, как именно умер Робин Гуд или Диармайд, поэтому я позволила себе применить фантазию. Жанр «фэнтези» стоит только из-за участия героев легенд. Я сомневалась в том, какой следует поставить рейтинг, так что претензии по этому поводу принимаются.
Deform – Луна-Парк
Deform – У моей могилы.
Pain – My Misery.


Did you ever think you could change the world?
The world will change you, it will break you down.

Терпкая сладость витает в тяжелом летнем мареве, призрачным, мутным облаком, висит в жарком и раскаленном, подобно лаве, воздухе. Почувствуйте этот дурманящий запах, запах разложения и гниения, запах приближающейся каждую секунду смерти, что всех нас неизбежно ждет в конце пути. Он отравляет, проникая в легкие, оставляет приторное послевкусие. Это гниют наши мертвые еще при жизни, выгоревшие души, разлагаются в небытие, связанные и скованные неумолимым страданьем, ведь сама жизнь уже обратилась в худший ад, какой только может представить наше извращенное воображение, страдания и безвыходность стали неотъемлемой частью существования. Мир уродлив и отвратителен, люди в нем стали рабами больной тиранической системы с мыслями и снами, покрытыми налётом порока, что постепенно въедался и впитывался в них с течением лет. И все разрушается под ироничную музыку смерти, вечного упокоения, взрывается с оглушительным грохотом и неспешно распадается на части в звенящей тишине. Мы умрем, тела разлетятся пеплом или будут мучительно медленно разлагаться под палящими лучами солнца, съедаемые тысячью мух и червей, разваливаясь на куски, обратится в обглоданные останки. Где-то далеко, за гранью, ничто больше не будет иметь значения, растворившись в вечной пустоте, мысли разлетятся как испуганная стая бабочек, шурша полупрозрачными крыльями, не оставят после себя и легких царапин на ткани сознания. В чем же тогда смысл бытия, если его конец столь неотвратим и банален? Забвение ждет за скорым поворотом и богов, и героев, и дьяволов, перед ликом смерти все стоят в ряд, как равные, лишь она станет освобождением от неподъемного бремени оков, идеальной и ничем не ограниченной свободой.

Имя героям - на траурных лентах…

Тело Диармайда стремительным блеском пронзает меч Финна, пробивая тонкий кожаный доспех, одним последним ударом уничтожая податливую плоть. Воин обессиленно падает в необъятное море зелени полевых трав, обагряя кровью влажную после дождя землю, испуская свой последний вздох вдали от родных земель, не познав счастья с любовью всей своей жизни. Диармайду суждено умереть так, бесчестно, с опозоренным предательством именем, как человеку, который оскорбил своего лидера, своего хозяина, а не великим героем, с доблестью павшим в честном бою. Покинуть этот мир молодым, с огромным ворохом несбывшихся надежд и мечтаний, с неподъемным грузом сожалений, что будут терзать его в последние секунды уходящей жизни.

Король королей умирает в битве при Камлане, пораженный прямо в грудь острым лезвием предателя, своего кровного сына, который оказался ослепленным блеском власти, богатства и славы своего отца. Умирает, с невыносимой болью и безудержным страданьем в сердце, покинутый мудрым Мерлином, что лишь раз не смог спасти своего короля и, испив погибель, навсегда остался в плену далеких гор. Король оставляет этот мир с мучительными воспоминаниями о смерти верных товарищей, жестоко преданный даже самыми близкими, окунаясь в ледяные объятья одиночества, что уготованы человеку, посветившему всего себя стране и народу. Великая тоска омрачает его золотое сияние справедливости, подобное солнцу в зените, когда тело Артура медленно уплывает в ладье, усыпанной свежими, благоухающими цветами, теряясь в размытой дали, он обретает вечный покой и вечный сон за плотной пеленой туманов Авалона.

Орлеанская дева долго и мучительно сгорает на костре. Языки пламени яростно поглощают ее в своих смертельных объятьях, а волосы вспыхивают яркой падающей звездой, мгновенно тая, разлетаясь в воздухе тысячью рыжих искр, обращаясь в черный пепел. Тонкая кожа коптится, расползается и с треском лопается, обнажая окровавленное, начинающее тут же зажариваться, мясо, а жир медленно плавится, стекая по изуродованному телу. Она кричит, задыхаясь от едкого, душащего дыма, и толпа ликует, слыша этот пронзающий звук обреченности. Жанна умирает долго, в ужасных муках ада, и последние мысли - лишь о нестерпимой боли, терзающей ее сильное, но оказавшееся беззащитным перед ликом неистового огня, тело. Покинутая всеми, измученная пытками и унижениями, что не сломили гордый дух, с надеждой после смерти попасть в райскую обитель своего Бога, в которого дева столь страстно верила.

Жиль Де Рэ находит свою погибель от жадных и алчных рук, пожелавших присвоить его несметные богатства и земли, задыхаясь и содрогаясь в предсмертной агонии, его истощенное тело дрожит, извивается подобно змее, сведенное последней, самой болезненной судорогой. Умирает, погрязнув в безграничном океане отчаяния и боли, который породил грех, сломленный у самого основания, как молодое дерево, что срубили у корня. Запутавшийся и потерявший себя, не отличая своей истинной сущности от того, что продиктовал ему призрак разбившейся мечты. С глубоким горем и сожалением, что терзают его душу, он, как никто другой, с самого начала был слишком близок к тайне смерти. Почти обезумевший после гибели своей веры, своей легенды и героини, которую не успел спасти, Жиль Де Рэ запомнится потомкам как безжалостный убийца, мучитель женщин и детей, «Синяя борода», а не славным воином, что наставлял и смело сражался за Орлеанскую деву, и лишь в конце опоздал на единственный миг.

Робин Гуд истекает кровью, лежа в ласковой тени лесов, окруженный тихим шелестом листвы, на руках у преданных друзей и товарищей по оружию, прилагая весь остаток сил, чтобы натянуть тугую тетиву верного лука, выпуская в прохладный воздух осеннего вечера последнюю звенящую стрелу, дабы быть похороненным там, где она завершит свой полет. В темной зелени стекленеющих глаз борца за справедливость не мелькает и намека на сожаление, но отражается гнетущая боль потерь, глубокая грусть за людей, которых он неизбежно вынужден покинуть, оставить в этом мире без своей защиты. Благородный разбойник умирает с верой, что попадет на небеса к своей горячо любимой Марион, в рай, где они будут счастливы до скончания дней мира, но навеки закрывая глаза, Робин Гуд видит лишь необъятную, пугающую темноту.

Раскройся мрачный гроб,
Проснись родитель милый.
Утешь своих детей,
Стоящих у могилы,
Промокших под дождём…
Так, не познав покоя,
Мы снова день за днём
Ждём нового героя…

Огненное марево расщепляет сознание, плавит до бесформенного состояния разум, смешивая с грязью яркие краски, заставляет расплываться и сереть ранее почти совершенную красоту, пространство окутано звучанием таинственной симфонии разложения мира. В царапающих звуках клинка, пронзающего плоть, в глухом стуке гильз об асфальт и бетон, в удушающем дыме костра, в падении и взлете, везде воцаряется прекрасная и жуткая своей неизведанностью поэзия смерти и увяданья. Она стремительно расползается темным чернильным пятном по карте, впитывается в землю, бросает свое неискоренимое семя в само понятие жизни и света. Даже самым прекрасным цветам с самого начала суждено быть либо сорванными праздными руками, либо сгнить на корню, всему уготован лишь один неизбежный исход, обстоятельства которого скрыты за дымкой ядовитых испарений. Но никому из нас не грозит величие смерти Короля Артура или трагичность падения Диармайда. Нам уготовано самое жалкое - гнить до конца, как цветок, что оказался несорванным, уродливым и никому не нужным, влача за собой уйму пустых размышлений и таких же бессмысленных поступков, что заполняют n-е количество лет, но ни как не отражаются в изъеденных паразитами, душах.
Но теперь, после всего, что сказано и сделано, когда неизбежность стоит за спиной и тянет свои липкие пальцы к остаткам души и слабому телу, что ты, обыватель и раб системы, будешь делать?

What you gonna do, what you gonna do, what you gonna do…